Карабах менял хозяев часто. Уже в XV веке двойственность его положения отмечал Иоганн Шильтбергер, немецкий крестоносец, побывавший как пленник при дворах турецкого султана Баязида и Тамерлана: эта местность лежит в Армении, но тем не менее она принадлежит язычникам, которым армянские селения принуждены платить дань.

Впоследствии Карабах входил в состав как тюркских государств, так и Сефевидской Персии. В XIX веке Карабахское ханство перешло в русское подданство.

Корни нынешних проблем края тянутся к эпохе распада Российской империи. Население Карабаха в основном было армянским, но присутствовали и «татары», то есть азербайджанцы. Первые тяготели к России, вторые — рассматривали в качестве «старшего брата» Турцию.

Параллельно российской гражданской войне кровавая резня бушевала и в Закавказье. Попытка сформировать некую общую конфедерацию рухнула мгновенно. Азербайджанцы сделали ставку на турок, которые только что провели геноцид армян, находившихся в их власти. Для армян турецкое владычество в регионе было сбывающимся ночным кошмаром. Бешеную схватку прервала только Красная армия, восстановившая контроль Москвы над закавказскими странами в 1920 году. Победителями Гражданской войны были созданы советские Армения и Азербайджан.

Теперь красным предстояло решить массу территориальных споров. К нашей истории касательство имеют отношение три спорных области со смешанным населением. Нахичевань была передана Азербайджану и по сей день это — азербайджанский эксклав. Зангезур отошёл Армении. Наконец, Нагорный Карабах стал армянской автономией внутри Азербайджана. По итогам этой покраски карты Сергей Киров произнёс историческую речь:

«Самым крупным, самым выпуклым достижением у нас в этой области является то, что, может быть, не совсем полно, но во всяком случае в значительной степени разрешён так называемый карабахский вопрос. Этот вопрос мы в конце концов разрешили и, несомненно, сделали совершенно правильное дело. Не подлежит никакому сомнению, что перерешать этот вопрос нам не придётся».

В конце 80-х в Армении и Азербайджане начали интенсивно строить свои национальные государства. Погромы и чистки выдавливали армян из Азербайджана и азербайджанцев из Армении. Этот обмен населением был крупнейшим на постсоветском пространстве — речь шла о сотнях тысяч и миллионах людей. Москва к тому моменту утратила не только контроль над происходящим, но и даже понимание, что на самом деле происходит. Горбачёв то неуклюже пытался примирить стороны, то столь же неуклюже — проводить силовые операции.

Карабах сразу был настроен на возвращение в родную гавань. 12 июля 1988 года облсовет Нагорного Карабаха объявил о выходе из состава Азербайджана.

В это время Армения и Азербайджан неустанно ковали свои вооружённые силы, а в Карабахе формировали ополчение. Вооружение все участники брали со складов распадающейся советской армии. В её же воинских частях можно было найти специалистов по использованию сложной техники. В 1992 году начались полноценные боевые действия.

Армяне располагали меньшим количеством вооружения, однако до войны в республике престиж воинской службы был намного выше, и республика имела в своём распоряжении куда больше офицерских кадров, включая ветеранов Афганистана. Карабахское ополчение, усиленное добровольцами из «большой» Армении, действовало с самого начала более энергично. Вдобавок внутри Азербайджана началась политическая смута: зачастую подразделения снимали прямо с линии фронта не по военным соображениям, а из-за пертурбаций в стране.

Война сразу приняла очень жестокий характер и сопровождалась настоящими этническими чистками. Обращение с пленными и «вражескими» гражданскими находилось вне всякой критики. Стороны не просто стремились разбить врага на поле боя: они крушили дома и убивали их жителей.

Основной контингент по обе стороны составляли очень плохо обученные ещё недавно мирные люди. Это приводило к массе «необязательных» потерь, когда люди погибали из-за неумелого обращения с оружием, от дружественного огня, вплоть до потерь из-за отказа копать окопы, потому что земляные работы «недостойны мужчины». О составлении документов на минные поля в большинстве случаев вообще никто не думал.

Армяне начали с того, что заняли Лачин и прорубили коридор к «большой» Армении. Летом 1992 года азербайджанцы неожиданно перешли в контрнаступление, которое армянам удалось отбить только ценой тяжёлых потерь. В 1994 году на фронте установилось хрупкое равновесие. Армяне заняли не только почти всю бывшую Нагорно-Карабахскую область, но и несколько районов собственно Азербайджана. К этому моменту стороны были измотаны, и в 1994 году при участии России подписали соглашение о прекращении огня. Оно нарушалось много раз, но худо-бедно работало до недавнего времени. К моменту остановки массового насилия погибли до 25 тысяч человек, а количество беженцев и вынужденных переселенцев просто зашкаливало.

Затем началась тягучая проза жизни. Армянская Нагорно-Карабахская республика — Арцах — повисла в неясном статусе. Фактически она была независимой и накрепко привязанной к Армении. Формально все события происходили на территории Азербайджана: Армения не признала Карабах, даже когда в 1998 году Роберт Кочарян, лидер армян Карабаха, пересел в кресло президента Армении. Армения поддерживала Карабах, прежде всего в военном отношении, но об официальном присоединении речи не шло.

Мирные переговоры пытались возобновлять, но они не давали никакого результата. Обе стороны накопили безумный заряд ненависти друг к другу, исключавший нормальное взаимодействие. Разногласия между Ереваном и Степанакертом с одной стороны и Баку с другой в конечном счёте сводились к пресловутому «аграрному вопросу»: кого стоит закопать в землю.

Однако в нулевые и десятые годы произошли существенные изменения. Ополчение Карабаха и армия Армении за счёт поставок из России заметно улучшили своё оснащение тяжёлой техникой и вооружением. Однако постепенно из их состава вымывались опытные солдаты и офицеры. Превращение войска, выигравшего войну, в армию мирного времени неизбежно, но по армянам эта проблема била сильнее, чем по Азербайджану: именно квалифицированные офицеры и солдаты бывшей советской армии позволили выиграть войну в 90-е. Теперь это преимущество терялось. В Азербайджане Гейдар Алиев консолидировал власть в своих руках, и его собственное положение, а впоследствии и положение его сына Ильхама были очень устойчивыми.

За счёт повышения мировых цен на нефть Азербайджан не только улучшил своё экономическое положение в целом, но и резко нарастил военный бюджет. Это означало возможность и оснащать армию новыми игрушками, и чаще и активнее проводить тренировки солдат и офицеров. Во внешней политике Азербайджан установил тесные связи с Турцией и Израилем, предполагавшие также военное сотрудничество, консультации, инструктаж, дооснащение техникой.

На армянской стороне армию тем временем подтачивала коррупция. Например, в 2018 году генерал Манвел Григорян попался на том, что разворовывал военное имущество, в том числе частные пожертвования в пользу армянской армии. В Азербайджане такие проблемы тоже существовали, но «пока толстый сохнет, худой сдохнет» — для Баку они были менее критическими.

Анализ опыта войны был подменён формированием комплекса превосходства — рассказы о том, что «нация воинов всегда победит нацию торговцев», автор этих строк слышал неоднократно от разных людей, незнакомых друг с другом. «Преимущество битого» не стоит недооценивать: Азербайджан воспользовался им в полной мере.

Эта опасная для Армении и Карабаха ситуация стала раскручиваться дальше с приходом к власти Никола Пашиняна.

С именем Пашиняна, как ни странно, поначалу связывали надежды на мирное разрешение конфликта. Дело в том, что он, в отличие от Роберта Кочаряна и сменившего его Сержа Саргсяна, не относился к «карабахскому клану», долгое время доминировавшему в армянской политике. И Кочарян, и Саргсян родились в Степанакерте, и для них защита Арцаха была личным делом. Пашинян считался более вестернизированным, менее воинственным…

…Но оказался не только лидером общественного мнения, но и его заложником. Как популист он не обладал таким уж широким пространством для манёвра. Кочаряну не требовалось на каждом углу доказывать свой патриотизм, а вот Пашиняну — да, и он предпочёл занять жёсткую позицию в отношении Карабаха, отказываясь обсуждать даже вопросы о статусе районов, ранее населённых азербайджанцами (где многие города были полностью разрушены и стояли обезлюдевшими).

Наконец, Россия старалась парить над схваткой и при благожелательном отношении к Армении не становилась на её сторону явно. Тем более что в вопросе Карабаха даже сама Армения не признавала Арцах.

Тревожный звонок прозвенел ещё в 2016 году. Тогда Азербайджан провёл своего рода разведку боем, отбив 10–20 квадратных километров спорной земли. Обе стороны потеряли по несколько десятков убитыми, но армяне утратили территорию (хотя и очень невеликую) и понесли тяжёлые потери в технике. Это была разминка. После того как переговоры с Пашиняном потерпели неудачу, лидер Азербайджана Ильхам Алиев распорядился о подготовке большой операции.

Решимость Армении защищать Арцах вызывала большие сомнения. Армяне передавали оружие и технику, позволяли добровольцам въезжать в Карабах, но непосредственное участие вооружённых сил Армении в конфликте было крайне ограниченным.

27 сентября 2020 года началась новая война за Карабах. Наступление азербайджанских войск предваряли атаки ударных БПЛА, артиллерии и тактических ракетных комплексов. Эта война стала настоящим бенефисом беспилотников — Азербайджан использовал до 120 обычных БПЛА и до 400 барражирующих боеприпасов.

Армяне полагались на укрепления, построенные за годы независимости Карабаха, и мощную артиллерийскую группировку. К тому же боевой дух карабахских ополченцев не стоит недооценивать — для них речь шла в буквальном смысле о защите родных домов. Поэтому первоначально азербайджанские атаки выглядели несколько бледно. Они шли на нескольких направлениях, но поначалу вели только к скромному продвижению при тяжёлых потерях. Против Азербайджана в какой-то момент сыграла собственная пропаганда, которая постоянно бежала впереди паровоза и возвещала взятие городков и сел, за которые ещё шли жестокие бои.

Но победы оказались не на 100% дутыми. 4 октября азербайджанцы смогли продавить армянскую оборону на очень узком участке на самом юге Карабаха, вплотную к границе с Ираном. В этом районе азербайджанцы сосредоточили настоящую механизированную волну, и именно она в конце концов пробила фронт у городка Горадиз.

Армяне поначалу не имели оснований считать, что ситуация критическая. Они отреагировали классически — собрали механизированную группировку для удара по флангу прорыва. Но господство беспилотной авиации Азербайджана в воздухе оказалось фатальным: пресловутые «Байрактары» наносили удары по тылам и корректировали огонь обычной артиллерии. Наступление резко набрало темп. 16 октября пал Гадрут — посёлок в глубине территории Арцаха. Азербайджанцы прорубили коридор в тыл армянской обороны. Контрудар по флангу провалился. БПЛА не были супероружием сами по себе, однако армянские командиры пренебрегали мерами маскировки и полевой фортификации: зачастую азербайджанские обстрелы заставали армянские батареи и колонны открытыми всем ветрам — беспечно движущимися, не скрываясь, или развёрнутыми без всяких попыток укрепиться или хотя бы спрятать технику.

Каток, едущий вдоль иранской границы, мог просто упереться в труднопроходимые горы, но на этом этапе азербайджанцы задействовали заранее подготовленные части лёгкой пехоты, которые повернули на север и к началу ноября прорвались к главной дороге, ведущей из Степанакерта в Шушу, на Лачин и дальше в Армению. Речь пока не шла о формировании плотного фронта, но сам прорыв к дороге означал возможность наводить артиллерию. Из Степанакерта побежали гражданские. К 7 ноября пала Шуша. Армянская колонна, пытавшаяся выручить городок, была разгромлена на дороге ещё в походных порядках. После этого речь шла уже об агонии.

На этом этапе боевые действия резко, для многих неожиданно — прекратились. Алиев согласился на переговоры, и 10 ноября вступило в силу соглашение о прекращении огня. К этому моменту обе стороны потеряли по три-четыре тысячи военных погибшими, однако для Азербайджана эти потери были намного менее болезненными в условиях общего превосходства в силах, а позиционное преимущество к моменту окончания боевых действий было абсолютным.

Ход мысли Алиева, в принципе, понятен. В полуокружение попала масса карабахских ополченцев, а главное — районы, плотно населённые армянами. Этническая чистка с массовыми убийствами становилась почти неизбежной в случае силового штурма Степанакерта. Тем более разнообразные мелкие, но частые инциденты, связанные с убийствами гражданских и пленных, разорением имущества, — уже просачивались в мировую прессу. Становиться мясником в глазах мира Алиев не желал. Но теперь он мог диктовать Пашиняну крайне жёсткие условия. Азербайджан получил все районы за пределами советской Нагорно-Карабахской области плюс все территории, фактически занятые азербайджанскими войсками. Арцах сократился до Степанакерта и россыпи городков и сел вокруг. Лачинский коридор в Армению контролировался азербайджанцами.

В Карабах вводился российский миротворческий контингент — около двух тысяч человек со стрелковым оружием и лёгкой техникой.

Их работа не была синекурой. Миротворцы обеспечивали разминирование, контакты между представителями Армении и Азербайджана, решали гуманитарные задачи, контролировали передвижение людей и транспорта по Лачинскому коридору — теперь это была единственная ниточка, связывавшая Арцах с Арменией. Всё это происходило на фоне продолжающихся стычек. Перестрелки, в том числе с человеческими жертвами, происходили неоднократно.

Судя по всему, Баку был настроен на выдавливание населения НКР в Армению без прямой массированной операции. В 2022 году во время наиболее кровопролитного из таких инцидентов Азербайджан наносил удары в том числе по международно признанной территории Армении. Армения официально обращалась в союз ОДКБ, однако альянс ограничился наблюдением и оценкой ситуации. Вялая реакция ОДКБ вызвала крайнее возмущение в Армении, однако стоит заметить, что к моменту, когда от альянса могла бы прийти помощь, боевые действия как таковые уже прекратились. К тому же Россия по горло увязла в украинских делах, и её возможности повлиять на происходящее в Закавказье были крайне ограничены.

В конце 2022 года Азербайджан блокировал Лачинский коридор, поставив остатки Арцаха на грань голода в блокаде.С другой стороны, решимости защитить Карабах не демонстрировал и Ереван. Официальная позиция Пашиняна сводилась к тому, что это часть Азербайджана. Никакого статуса Карабах по итогам войны 2020 года не получил, никаких гарантий от Азербайджана не имел. Положение армянского правительства было, мягко говоря, сложным. Сражаться за Арцах до конца означало рискнуть всей Арменией. Армения, зажатая между Азербайджаном и Турцией, была однозначно слабейшей стороной в противостоянии. Но если Армения не готова сражаться за Арцах сама, то требовать от других рисковать и лить кровь было бы тем более странно.

В момент, когда пишутся эти строки, столкновения вновь возобновились. 19 сентября Алиев объявил о начале «антитеррористических мероприятий», и азербайджанские войска наносят удары по Степанакерту и прилегающим районам. Официальная цель — разоружение и вывод армянских сил с территории Карабаха. К настоящему моменту НКР согласилась на разоружение. Фактически это означает капитуляцию и прекращение существования армянского Карабаха. Сейчас, когда пишется этот текст, армянское население под прикрытием российских миротворцев тянется из Степанакерта на юго-запад.

Азербайджан десятилетиями упорно ждал возможности для реванша с момента фиаско в 90-е. В 2020 году, когда в Баку решили, что плод созрел, полуторамесячная война закончила конфликт. Затем азербайджанская сторона ещё несколько лет дипломатическим и прямым военным давлением готовила почву для окончательного разгрома республики.

Теперь Азербайджан добился своего.

Армяне жили в Нагорном Карабахе столетиями.

Похоже, что сегодня история армянского Карабаха заканчивается.

Автор: Евгений Норин