От того, что ты передаешь в мир, зависят чужие жизни и репутации. Зачастую в самом прямом и непосредственном смысле. Лишний раз засветил позицию, лицо, адрес – ты сам себе не простишь, если из-за тебя сломаются судьбы людей. Истории, когда после удачного репортажа к его героям прилетал снаряд, могут рассказать многие. Не пожалей времени и сил, чтобы проверить, не повредит ли твой текст или твой кадр своим же. Не пожалей времени и сил, чтобы проверить, не повредит ли он третьим лицам. Одна ошибка – и на твоей совести пятно на всю жизнь, а ненависть обманутых на себе почувствуют все твои коллеги. Ты на войне. Помни об этом.

Отличай критику проблем от поругания чести своей Родины и ее народа. Любой журналист, как специалист, погруженный в информационное поле, находящийся на «передовой» проблем, испытывает соблазн свалиться в откровенное негодование против народа и государства. Но русский журналист – это специалист, который призван освещать эти проблемы ради их решения, а не ради разрушения собственной Родины. История России полна примеров, когда «честь и совесть» России с пером в руках немало способствовали гибели своей страны. Тем более, сейчас полно «журналистов», которые против страны воюют вполне сознательно. Становиться таковым – позор.

Ты журналист, а не пиарщик, даже если речь идет о пиаре государственных ведомств. Ты – глаза общества, глаза страны. Если дела идут не гладко, страна имеет право об этом знать. Если нужно что-то исправить, страна имеет право об этом знать. Реальность может быть неприятной и не льстящей национальному самолюбию, но здоровая критика лучше вдохновляющих историй о том, как мы закидаем любую проблему шапками. Критика – не критиканство: критикуя – предлагай. Но без понимания, где у нас проблемы и как их решить, общество слепо.

От того, что ты расскажешь людям, зависит то, как они будут смотреть на мир. Люди – не идиоты. Они заслуживают того, чтобы знать правду. Это твоя роль – доносить ее до них. Но помни, что ты можешь этой правдой сломать человека. Можешь убить физически или навеки искалечить душевно. Всегда взвешивай эти эффекты, и тут никто кроме тебя самого не может быть тебе судьей.

Если новость горит, это еще не значит, что ее нужно сразу бросать в мир. Остановись, проверь, взвесь все «за» и «против». Самая яркая новость как раз и может быть выдумкой. Вред от такой сенсации запросто перекроет любой вау-эффект. Хрестоматийный пример – «распятый мальчик». С тех пор, как этот сюжет был опубликован, под любой новостью о преступлениях украинских силовиков обязательно припомнят этого «мальчика». Эффект получился обратным задуманному. Новость проверялась элементарно миллионом способов, но авторам было важно ее дать поскорее. Итог – прошло восемь лет, а российской журналистике от этого казуса икается до сих пор.

Люди, которые доверяются тебе, рискуют сильнее, чем ты. Ты снимешь материал и уедешь в редакцию. Им здесь жить, возможно, всегда. Твой источник, работая с тобой, рискнул тем, что ему достанется за то, что он сболтнул лишнего, рискует иногда свободой и жизнью. Цени это и никогда не подставляй свой источник. Уважай его и не искажай его слова.

Если ты в зоне бедствия или боевых действий, не пиши, сидя в гостинице. Все интересное творится там, где происходят события. Или где только что происходили события. Или где они были вчера. Но точно не надо писать репортаж с передовой под Лисичанском, сидя в гостинице в Луганске. Пять минут личных наблюдений стоят часа пересказов. Ты увидишь такие детали, которые при передаче просто пропадают. К тому же читатель не ждет пересказов гостиничных слухов, у него такого полно. Репортаж с места – это репортаж с места.

Этот принцип вошел даже в шутки о том, как «ученый изнасиловал журналиста», но интервьюеров не остановишь. Если ты берешь комментарий эксперта, в материале должно быть именно то, что он сказал. Если комментатор говорит, что ядерное оружие применят только в крайнем случае, если речь будет идти о выживании государства, не надо писать, что «эксперт допустил мировую ядерную войну». Теоретически не поспоришь, допустил, но это верный путь к тому, что эксперт перестанет брать трубку. Не только у вас, а у журналистов вообще.

Срочно, паралич банковской системы наступит завтра, банкоматы Наугад-банка отключают, максимальный репост! Помни, что не только твои сообщения, но и их тональность влияют на аудиторию. Если после твоих заметок и репортажей люди начнут убегать из города, в панике скупать сахар, покупать доллар за 120, хватать билет до Батуми за тысячу долларов или просто впадать в невроз, виноват будет тот, кто их так настроил. Эмоциональные выкрики могут быть очень громкими, и просмотров соберут много. Но после первого-второго крика «Волки!», когда волки не придут, уважать тебя перестанут. Разгоняющий панику на поле боя убивает людей вокруг. Но разгоняющий ее в СМИ стократ хуже: он распространяет ее на всю страну.

Журналистика – очень конкурентная среда, которая часто порождает конфликты в погоне за признанием и первенством. Помни, что при этом журналисты, военкоры, люди профессионально работающие с информацией – это товарищество, которое делает общее дело. Журналисты регулярно попадают под удар по самым разным причинам – кто-то неугоден сильным мира сего, кто-то поднял «не ту тему». В трудную минуту подставь плечо, а не добивай поскользнувшегося, поддержи коллегу, а не подталкивай падающего, и тогда в нужный момент товарищество поддержит и тебя.

Правила техники безопасности не просто написаны кровью. Беспечность, бравада и лишний риск – это вероятность, что не только с тобой случится несчастье: рисковать придется тем, кто будет вытаскивать тебя из него. Твоя жизнь – твоя. Жизнь тех, кто делит с тобой кров и хлеб – принадлежит им. Рискуя собой, рискуешь и другими. Пусть этот риск будет оправданным.

Не стоит записывать стендапы на фоне раненых и умирающих. Особенно если кроме тебя помочь им некому. Ты журналист, но прежде всего – человек. Осторожнее снимай погибших – это чьи-то родные. Осторожнее относись к съемке пострадавших – не факт, что они захотят увидеть себя искалеченными.