НЕОБРАТИМОСТЬ
КАК НАЧАЛОСЬ ВОССТАНИЕ В ДОНБАССЕ
НЕОБРАТИМОСТЬ
КАК НАЧАЛОСЬ ВОССТАНИЕ В ДОНБАССЕ
Автономистские проекты в Донбассе часто кажутся порождением уже нашей эпохи. В действительности, понимание, что этот регион – нечто отдельное, существовало уже в имперскую эпоху. Даже вопрос о включении региона в состав Украины решался уже Лениным. В составе Украинской ССР Донбасс до самого распада Советского Союза оставался специфической территорией – и этнический состав, и хозяйственный уклад здесь имели своеобразные черты.

Специфическое отношение к донбассовцам остальной Украины также началось не в 2014 году. «Донецкий клан» олигархов во главе с Януковичем не пользовался популярностью, но отношение к правительству легко переносилось на людей в целом. К тому же, связи Донбасса с Россией (и СССР) в культурном отношении были прочнее, чем где бы то ни было на территории Украины, за исключением, разве что, Крыма. На все это накладывалась очень тяжелая социальная и экономическая обстановка. 90-е прошлись по Донбассу катком, и если сам Донецк был небедным и ухоженным, то даже Луганск оставался депрессивной провинцией, а промышленные и шахтерские городки зачастую просто бедствовали, и довоенные руины в Донбассе по сей день впечатляют не меньше военных.

Россия – зримо более благополучная, напоминающая о лучших временах самим фактом существования – была не только объектом сантиментов, но и соблазном.

На этом фоне произошли события на Евромайдане. «Партия Регионов», к которой принадлежал Янукович, доминировала в Донецке и Луганске, но сейчас они лихорадочно искали выход из сложившейся ситуации.

Массовое недовольство победителями при майдане в Донбассе действительно существовало. У людей накопилась масса требований к властям, причем надежды на лучшее будущее масса народу связывала именно с Россией. Важный аспект проблемы состоит в том, что «как в Крыму» присоединяться к России было именно массовым низовым желанием: местные политики скорее рассчитывали на то, что удастся выбить из Киева некую автономию для края. Однако это восстание – изначально скорее связанное с социально-экономическими проблемами – было направлено не только против Киева, но и против местных олигархов. Уже с марта 2014 года начались массовые митинги, причем на первый план в них вышли группы, казавшиеся ранее едва ли не маргинальными – казаки, ветераны Афганистана и т.д.
Образ будущего и набор требований у этих людей был очень эклектичным. Кстати, первоначально запросы, когда их внятно формулировали, оказывались довольно умеренными. Луганский облсовет изложил, к примеру, такой набор требований: проведение референдума по вопросу федеративного устройства Украины, придание русскому языку статуса второго государственного, разоружение и роспуск неонацистских формирований, прекращение политическим мотивированного преследования милиционеров, солдат ВВ и отряда «Беркут». Это был исчерпывающий, причем вполне разумный и умеренный набор требований к Киеву.

Однако в самом Киеве уже закусили удила. После событий на майдане там чувствовали себя окрыленными и способными свернуть горы, а Крым оказался страшным унижением. На компромиссы Украина не была готова изначально. К тому же, метания между эйфорией и истерикой привели Киев к целому ряду откровенно нелепых решений, вроде отмены закона о региональных языках, который гарантировал права русскоязычных. Прояви Киев больше мудрости, и восстание могло бы угаснуть, замотаться в бесплодной говорильне.

Однако события развивались стремительно.

В Харькове, Донецке, Луганске, в меньшем масштабе – Днепропетровске, Николаеве и Одессе начинаются массовые манифестации, а затем льется кровь. В Донецке погиб проукраинский активист, в Харькове были застрелены двое пророссийских демонстрантов. В конце марта несколько человек на камеру объявили о переходе к партизанским действиям против Украины в Луганске. Многие тогда решили, что это обычные фрики, но один из них – Валерий Болотов – вскоре стал лидером восстания на Луганщине.

Угрозы со стороны Киева воспринимались только с озлоблением. Люди искренне не понимали, почему на западе Украины и в Киеве можно захватывать административные здания, а здесь против них хотят применить силу.

6 апреля в Донецке более тысячи человек захватили здание обладминистрации, вскоре – и СБУ. В Луганске 7 апреля заняли СБУ и вскрыли арсенал. Теперь у повстанцев были сложившиеся отряды, с лидерами и оружием. В тот же день в Донецке была провозглашена ДНР.
Украинские власти тоже сложа руки не сидели: 8 апреля было подавлено движение в Харькове: на рассвете спецназ взял приступом обладминистрацию. 64 человека были задержаны – правда, несмотря на тезис об определяющем влиянии России на происходящее, там не оказалось ни одного гражданина РФ. Протестующим не удалось заручиться поддержкой силовиков или хотя бы добиться их нейтралитета, что и предопределило легкий разгром восстания в Харькове.

11 апреля и.о. президента Украины Турчинов анонсировал «антитеррористические мероприятия».

Ну, а 12 апреля в Славянск на северо-западе Донбасса прибыла группа Игоря Стрелкова. Группа состояла из 52 человек, в основном граждан Украины. Поскольку на месте их ждали уже готовые группы ополченцев, даже такой маленький отряд легко занял агломерацию, включавшую Славянск, Краматорск и окружающие города.

В этот момент против Украины сыграло опьянение ее собственной пропагандой. Стрелковцы не были солдатами при исполнении служебных обязанностей. Однако их восприняли именно в этом качестве. С одной стороны, на Украине решили, что разговаривать более не о чем, и необходимо силой разгромить сопротивление. С другой – сами донбассовцы решили, что теперь осталось только чуть-чуть продержаться до подхода «кавалерии» и начали записываться в ополчение.

Турчинов объявил антитеррористическую операцию. На подходах к Славянску начались перестрелки, причем с украинской стороны активно действовали добровольческие отряды: «бандеровцы», о которых столько говорили, оказались реальными – и они лили кровь. Тормоза были сорваны. Началась война.

2 мая 2014 года в Одессе украинские патриоты убили людей – демонстративно жестоко, под камерами, торжествуя. В тот же день украинские войска попытались ворваться в Славянск, щедро обстреливая город и ополченцев из тяжелого оружия и боевых вертолетов. В отличие от Одессы, у ополчения Славянска было оружие. Вертолеты были сбиты, атака отражена. Однако ключевым событием стал сам массированный штурм города с применением тяжелого вооружения.

В Славянске в тот день подтвердилась старая истина. Первые выстрелы армии по своему населению являются одновременно последними.

После этого население становится чужим.
Автор: Евгений Норин