Россия – оплот традиционных ценностей. Это то, что у нас манифестируют, это то, что мы сами о себе провозглашаем. На этом даже в известной степени строится идеология нашей страны: борьба за традицию против безумия запада с его тремя тысячами гендеров. Этот тезис настолько затерся от частого употребления, что часто воспринимается без всякой попытки подумать, какая реальность за ним стоит на самом деле. И здесь мы приходим к парадоксальному выводу.

Русские гораздо меньшие традиционалисты, чем о них принято думать (зато и вовсе не мракобесы).

Начнем с очевидного. Мы не религиозная страна. Да, много храмов строится, да иерархи РПЦ регулярно выступают на ТВ. Как это выражается в поведении людей? Формально опросы показывают, что процентов 70 россиян – православные. На практике, если задать вопрос: «а были ли вы на богослужении на прошлой неделе», то многие ли честно ответят «да»?

Давайте подчеркну: это не накат на Православие, это не попытка унизить верующих. Это вопрос отношений с реальной жизнью, вопрос о том, как в действительности обстоят дела в стране.

А они обстоят следующим образом: разные исследователи дают несколько отличающиеся данные, но в целом «практикующих православных» людей, у которых религия играет некую реальную и постоянную роль в жизни, у нас несколько процентов. В Европе хватает стран с более высоким уровнем повседневной религиозности, и, например, костел в жизни поляка играет в среднем более важную роль, чем церковь в жизни русского.

Естественно, православие – это та религия, которая нас исторически формировала. Однако вот сейчас, в настоящий момент, вера влияет на нас скорее в качестве культурного феномена, причем больше исторического, чем актуального.

Еще меньше того, что представляют, говоря о традиционных ценностях, мы увидим в семьях. Уровень разводов у нас стабильно высокий, ничего похожего на спаянные семейные кланы в статистически значимом количестве случаев не просматривается. Мы индивидуалисты до атомизации. Это, кстати, опять же не говорит о нас ничего плохого: то, как община умеет безжалостно давить на своих членов, калеча судьбы по принципу «бьют и плакать не дают», это мы сами же прекрасно можем наблюдать на примере обществ, где могут, скажем, старшеклассницу за старика выдать, и никто не пикнет. Однако, в общем, непрерывно приписываемый русским коллективизм в реальности – больше стереотип, чем факт реальности: мы – индивидуалисты, и ячейки общества создаем чаще всего очень маленькие, и входят туда почти всегда только самые ближние родичи. В этом мы, кстати, тоже не сильно отличаемся от общеевропейского тренда – именно западноевропейского.

В общем-то довольно трудно найти, в чем же наш традиционализм проявляется на практике. Что особенно хорошо видно в сравнении с сообществами людей, тоже живущих в России, но состоящих в основном не из русских, скажем, народами Северного Кавказа. Более того, когда гармонию стараются поверить алгеброй, оказывается, что мы по факту-то секулярные примерно в той же степени, что и французы, например. А к исландцам по уровню секуляризации русские ближе, чем даже к полякам, не то что к азиатским странам.

В действительности, у нас получается довольно парадоксальная ситуация. Мы – общество скорее западное по мировоззрению, более секулярное, чем даже заметная часть собственно западных стран. Более того, при более глубоком рассмотрении базовых ценностей оказывается, что от европейцев нас отличает скорее не духовность… а амбиции, стремление к личному успеху, ну, и невысокая толерантность.
Это данные Института социологии РАН, то есть, не враги России результаты подбросили и не лести ради пропагандисты мед в уши льют. Мы не коллективисты никакие, мы как раз индивидуалисты на фоне той самой Европы, которую считаем оплотом индивидуализма.

При этом мы мало того, что не часть западного сообщества, но еще и находимся с ним в жестком противостоянии. Правда, тут есть один существенный момент: нас в среднем практически не волнует обычная современная западная повестка. Экология? Отлично, но у нас этот пункт сосредоточен вокруг каких-то локальных вопросов: мусорки уберите и Байкал не загаживайте. «Дайверсити»? Угу, зацикленность западного сообщества на проблемах определенного рода у нас в среднем находит мало понимания и скорее раздражает. Забавно, что хотя формула «бездуховный запад» смотрится почти карикатурно, на самом деле русских обычно раздражает именно повышенное внимание западных людей к вопросам духовности – просто вот такая у них духовность специфическая. А вот что для нас действительно ценно – тут наука не даст соврать: самоуважение, свобода и диалог. Что больше похоже на формулу Cам живи, и мне не мешай, чем на Молиться, поститься, слушать радио «Радонеж».

Так что, как ни парадоксально, хотя политика нас и западный мир развела по разные стороны баррикады, с точки зрения мировоззрения наш народ намного ближе именно к народам Европы и США, чем к кому-либо другому. Что, само собой, необходимо учитывать, размышляя, что именно мы хотим здесь, на своей земле, построить. Да, нас может возмущать современная повесточка, но эта самая повесточка – это не фундамент западной цивилизации, и появилась-то она совершенно недавно. В конце концов, невнимание к ней – это и правда может быть нашей особенностью, но это не значит, будто именно вопрос о благости перемены пола – это венец всего для Европы, и более там ничего нет. Однако вернемся к нам.

В реальных взглядах и ценностях русских при всем желании не усмотришь традицию, идущую из глубины веков, но ведь ей и неоткуда взяться. У нас в ХХ веке основы жизни два раза ломались так резко, что все менялось до полной неузнаваемости.

Однако это значит, что традицию мы создаем сами, сейчас, заново. В этом, кстати, ничего нового и уникального нет: реформы под лозунгами возврата к истокам совершались в мире не единожды.

И здесь дико важно, чтобы эта новая традиция закладывалась на началах разума и человечности. Традиция – слишком важное дело, чтобы отдавать ее мракобесам. И правила игры в нашей стране стоит создавать с оглядкой на то, каковы мы реальные, а не на то, каковы мы должны быть в воображении самоназначенных проповедников. У нас страна категорически не любит ходить строем. Как бы кому-то ни хотелось.

А как же бороться за нравственные ценности? Как показала практика, экономика и просвещение работают здесь куда лучше, чем проповеди и запреты. Такой болезненный, но очевидный пример. С 1992 по 2018 год уровень абортов в стране упал аж всемеро. Не понадобилось никого фрустрировать запретами, оказалось вполне достаточно доступной контрацепции и массового знания, как этим всем пользоваться и зачем оно надо. И это везде так работает. Хочешь, чтобы люди вели себя хорошо, а плохо не вели? Создай им условия, это так работает. Любая социальная язва врачуется гораздо лучше, если дать людям возможность и стимул заврачевать ее самостоятельно, а не погонять к светлому будущему палкой.

А уж с патриотизмом все и вовсе намного проще. В реальности это в нас на удивление крепко инсталлируется по умолчанию. Учитывая метания государственной пропаганды с позднего СССР до наших дней, тот факт, что у нас полно людей, готовых и волонтерить, и воевать, и разделять с Отчизной ее судьбу, это означает, что с базовой прошивкой у нас все вообще-то окей и еще лучше. Другое дело, что у нас предпочитают именно что акт самостоятельного выбора – не зови, Родина, я сам приду, но тут уж, простите, культурные особенности.

За нашей спиной нет традиции в ее буквальном понимании. Мы строим ее сами. И пусть она будет умнее и добрее, чем хотелось бы тем, для кого традиция – это сладость плети и прелесть сапога.