Штурмовой отряд «Керчь»
КАК ВОЮЮТ ПАРНИ, ЗАХВАТИВШИЕ «БРЭДЛИ»
Штурмовой отряд «Керчь»
КАК ВОЮЮТ ПАРНИ, ЗАХВАТИВШИЕ «БРЭДЛИ»
Когда начался «наступ», нас посылали на усиление разных опорных пунктов, где, по данным разведки, скорее всего будет штурм в ближайшее время. Мы ездили часто, но не каждый раз у ВСУшников получалось в принципе добираться до наших позиций. Так что мы просто выступали в роли моральной поддержки мобилизованных. Костяк нашего взвода – это человек двадцать собственно боевиков и ещё десяток водителей, связистов и просто полезных в хозяйстве людей. Так и воевали.
В один прекрасный момент хохлы немножко продавили москвичей из *** полка. Началось всё как типичное усиление. Нас разделили на группы по шесть человек. Одни должны были посидеть трое суток на позициях, другие, и потом нас сняли бы на отдых. Просто сидим, ждём, мало ли какая задача будет. Ну, посидели первые шестеро человек. И на третьи сутки начались попытки ВСУ к нам зайти. Они на двух БМП пытались завести десант в лесополосу на нейтралке, чтобы они там сидели перед штурмом. Одна БМП подорвалась на мине, и наши начали отстреливать десант. Хохлы успокоились, тишина была целый день. Шестеро отсидели, наша очередь пришла. Мы пришли, сели пить чаёк, спрашиваем, где что, какой блиндаж занимать. И в этот момент приходит доклад ротному, что хохлы на десятой позиции. Три человека мобилизованных, которые там сидели, увидели украинцев и убежали. Там их было трое против двадцати, так что было бы бессмысленно геройствовать.
Десятая позиция – это небольшая высота, бугорок между тремя лесополосами. Всё вокруг выжжено, выбито танками, артиллерией, деревья сгорели. И вот на неё зашли украинцы. Прорвались до следующей позиции, но там их остановили мобилизованные. Мы пошли тоже пострелять из пулемёта, помогли вытащить раненого. Но дальше пока мы не стали работать. Целый день мы сидели под обстрелами. Три залпа «Градов», танки, даже самолёт прилетел. К вечеру подошли наши – вот та первая шестёрка, которую мы сменяли.
Москвичи ещё не успели выкопать окопы полностью. Там были готовы две позиции, а все остальные – это были блиндажи, не связанные окопами. То есть надо было бегать просто по поверхности. И надо было добежать до позиции №8. Вот начали мы перебегать, и в какой-то момент я гляжу: о, самолёт, сейчас по хохлам вломит. Мне говорят: да не, он не с той стороны летит. Я выглядываю и смотрю, реально, «Грач» летит с той стороны. Я говорю: да ладно, наверное, наш, у хохлов же нет авиации… БАБАХ!! Блин, НУРСы. Не попал. Повезло. Летел он дико опасно, низко, разворачивается, и я смотрю, реально, огромный трезубец на хвосте, прямо видно. Офигеть просто. Очень страшная штука, хорошо, что он не попал – заходил на очень большой скорости. Если б попал по пятой позиции, где собралось много людей, было бы совсем плохо. Мы добежали до позиции под танковым огнём. Но вечерело, он перестал стрелять, ушёл, и мы сами начали обстреливать хохлов. Люди у нас уже опытные, грамотные, они понимали, что сейчас идти в атаку – бред, поэтому просто начали обрабатывать их из РПГ и АГС-17. У нас есть там молодой пацан, Атлет, ему 19 только ещё будет исполняться скоро. Он сейчас в госпитале в Крыму, второе ранение за две недели. А тогда он просто решил пойти с нами – прыгнул в машину, как в фильме, в последний момент: «Я поеду!» – уже было поздно вытаскивать. Пять раз из гранатомёта выстрелил, всё мазал, но потом на шестой раз попал – аж крики слышно было.
В один прекрасный момент хохлы немножко продавили москвичей из *** полка. Началось всё как типичное усиление. Нас разделили на группы по шесть человек. Одни должны были посидеть трое суток на позициях, другие, и потом нас сняли бы на отдых. Просто сидим, ждём, мало ли какая задача будет. Ну, посидели первые шестеро человек. И на третьи сутки начались попытки ВСУ к нам зайти. Они на двух БМП пытались завести десант в лесополосу на нейтралке, чтобы они там сидели перед штурмом. Одна БМП подорвалась на мине, и наши начали отстреливать десант. Хохлы успокоились, тишина была целый день. Шестеро отсидели, наша очередь пришла. Мы пришли, сели пить чаёк, спрашиваем, где что, какой блиндаж занимать. И в этот момент приходит доклад ротному, что хохлы на десятой позиции. Три человека мобилизованных, которые там сидели, увидели украинцев и убежали. Там их было трое против двадцати, так что было бы бессмысленно геройствовать.
Десятая позиция – это небольшая высота, бугорок между тремя лесополосами. Всё вокруг выжжено, выбито танками, артиллерией, деревья сгорели. И вот на неё зашли украинцы. Прорвались до следующей позиции, но там их остановили мобилизованные. Мы пошли тоже пострелять из пулемёта, помогли вытащить раненого. Но дальше пока мы не стали работать. Целый день мы сидели под обстрелами. Три залпа «Градов», танки, даже самолёт прилетел. К вечеру подошли наши – вот та первая шестёрка, которую мы сменяли.
Москвичи ещё не успели выкопать окопы полностью. Там были готовы две позиции, а все остальные – это были блиндажи, не связанные окопами. То есть надо было бегать просто по поверхности. И надо было добежать до позиции №8. Вот начали мы перебегать, и в какой-то момент я гляжу: о, самолёт, сейчас по хохлам вломит. Мне говорят: да не, он не с той стороны летит. Я выглядываю и смотрю, реально, «Грач» летит с той стороны. Я говорю: да ладно, наверное, наш, у хохлов же нет авиации… БАБАХ!! Блин, НУРСы. Не попал. Повезло. Летел он дико опасно, низко, разворачивается, и я смотрю, реально, огромный трезубец на хвосте, прямо видно. Офигеть просто. Очень страшная штука, хорошо, что он не попал – заходил на очень большой скорости. Если б попал по пятой позиции, где собралось много людей, было бы совсем плохо. Мы добежали до позиции под танковым огнём. Но вечерело, он перестал стрелять, ушёл, и мы сами начали обстреливать хохлов. Люди у нас уже опытные, грамотные, они понимали, что сейчас идти в атаку – бред, поэтому просто начали обрабатывать их из РПГ и АГС-17. У нас есть там молодой пацан, Атлет, ему 19 только ещё будет исполняться скоро. Он сейчас в госпитале в Крыму, второе ранение за две недели. А тогда он просто решил пойти с нами – прыгнул в машину, как в фильме, в последний момент: «Я поеду!» – уже было поздно вытаскивать. Пять раз из гранатомёта выстрелил, всё мазал, но потом на шестой раз попал – аж крики слышно было.
«Варяг» (Кузьмэн)
После этого у него разошёлся шов на спине – у него ранение ещё не зажило, осколочное, от танкового снаряда. Ну, мы уложили его спать и сами тоже легли. Ночью активизировались наши, постреляли по украинским подкреплениям, не давали подходить. Утром часиков в семь мы встали, попили водички, позавтракали, зубы почистили. Я фильм успел посмотреть, «Бриллиантовый полицейский», с телефона. Ну и говорят: всё, надо штурмовать. По рации какой-то офицер говорит: «Кто возьмёт пост, тому "Мужика" сразу!» Мы решили, что про ордена он там шутки шутит, но, понятно, пошли.
Разделились на группы, я третьим шёл. Набрали гранат. Недостаточно, кстати.
Разделились на группы, я третьим шёл. Набрали гранат. Недостаточно, кстати.
Старший группы, Одесса – он реально из Одессы – потом ругался: «Я ж вам говорил, дебилам, по четыре гранаты на бронежилет, две в гранатнике. Кто из вашего спортивного коллектива взял четыре гранаты на броник? Ты, ты, а остальные что?» А остальные просто забили и забыли спросонья.
Одесса рядовой, в ВС РФ он вступил недавно, после ранения, когда «Вагнер» ему не светил из-за здоровья. Но на этом выходе старшим был он.
Ладно, начали подходить к хохлам. Перед этим ударил FPV-дрон наш, потом пленный говорил, что дрон троих ранил, и ВСУшники попрятались. В первый раз такое было, чтобы мы прыгнули в окоп, а никто не стрелял по нам.
Мы пешком выдвинулись туда, там дистанция метров 500. Двигались медленно по лесополосе. Мы смотрели внимательно, думали, что хохлы всё заминировали – они и заминировали, в принципе, просто не там, где мы шли. Последний бросок – метров восемьдесят. И мы вчетвером как ломанулись! Я, Шмыга и Конь. Шмыга – парень 19 лет, метр с кепкой, я в прошлый раз рассказывал про него, это который анимешных девчонок любит. Конь тоже новенький, 18 лет пацану, заместо срочки пошёл с нами воевать. А четвёртый – Малой, парень из Донецка с очень длинным послужным списком и тяжёлой судьбой. Контуженный, но на покой не хочет уходить. У него после 2014 года на хохлов здоровенный зуб.
Прыгнули в окопы вчетвером – первыми. Сзади ещё Леший подошёл – бородач, который потом с «Брэдли» снимался, – и начали перестреливаться. Мы высовывались из окопов, стреляли, ребята в это время ушли на фланг, и мы остались со Шмыгой вдвоём. Шмыга пошёл вперёд, я его прикрывал. Какой-то хохол начал подходить, Шмыга по нему отрабатывает, магазин расстрелял – и тут сбоку из лисьей норы вылезает ещё один ВСУшник. Он замешкался, Шмыга успел отпрыгнуть, я выпустил по нему магазин, но не попал. Шмыга кидает гранату, вторую – и тут слышим вопль «Я всё!».
Ладно, начали подходить к хохлам. Перед этим ударил FPV-дрон наш, потом пленный говорил, что дрон троих ранил, и ВСУшники попрятались. В первый раз такое было, чтобы мы прыгнули в окоп, а никто не стрелял по нам.
Мы пешком выдвинулись туда, там дистанция метров 500. Двигались медленно по лесополосе. Мы смотрели внимательно, думали, что хохлы всё заминировали – они и заминировали, в принципе, просто не там, где мы шли. Последний бросок – метров восемьдесят. И мы вчетвером как ломанулись! Я, Шмыга и Конь. Шмыга – парень 19 лет, метр с кепкой, я в прошлый раз рассказывал про него, это который анимешных девчонок любит. Конь тоже новенький, 18 лет пацану, заместо срочки пошёл с нами воевать. А четвёртый – Малой, парень из Донецка с очень длинным послужным списком и тяжёлой судьбой. Контуженный, но на покой не хочет уходить. У него после 2014 года на хохлов здоровенный зуб.
Прыгнули в окопы вчетвером – первыми. Сзади ещё Леший подошёл – бородач, который потом с «Брэдли» снимался, – и начали перестреливаться. Мы высовывались из окопов, стреляли, ребята в это время ушли на фланг, и мы остались со Шмыгой вдвоём. Шмыга пошёл вперёд, я его прикрывал. Какой-то хохол начал подходить, Шмыга по нему отрабатывает, магазин расстрелял – и тут сбоку из лисьей норы вылезает ещё один ВСУшник. Он замешкался, Шмыга успел отпрыгнуть, я выпустил по нему магазин, но не попал. Шмыга кидает гранату, вторую – и тут слышим вопль «Я всё!».
Шмыга кричит: «Дядя, смотри у меня!» Берёт его рукой за шиворот, вытаскивает из норы, тут я и Гугл, наш корректировщик, он сзади подошёл, орём: «Брось оружие!» Шмыга тоже вопит: «Дядя, давай, бросай автомат!» И тот кидает автомат в сторону. Шмыга кричит: «Тебя взял девятнадцатилетний пи**юк!!!»
По центру тот самый «Шмыга», взявший в плен бойца ВСУ
Его, правда, чуть придушил Одесса, чтобы связать, как Джорджа Флойда. Но ничего, всё в итоге хорошо кончилось, оклемался наш пленный. Ну, схватили хохла, начали продвигаться по окопам. Началась стрельба из бойниц. Я кинул гранату в окоп, где сидел ещё один ВСУшник, он забурился в блиндаж. Конь подбежал, кинул тоже гранату.
Мы ему кричим: «Хохол, ты там жив ещё?!» – «А-а-а!» – «Будешь сдаваться?» – «Слава Украине!» – «Ну, тогда и не надо!» Он ещё аптечку пытался достать, но Конь туда забежал, и просто решето уже сделали. У него мы рацию взяли. И по ней мы слышали, сколько у них там трёхсотых, двухсотых, кто где.
Ребята выдвинулись ещё вперёд, пострелялись с хохлами, пару хедшотов сделали, вышли и ещё одному убегающему хохлу попали в спину. А я отстал, там окоп разбитый, доски всюду, а я крупный, не пролезаю. Ну и Гугл – он просто неуклюжий. Там дальше окопы совсем засыпало, и спрятаться хохлам было тяжело. Но страшное началось, когда хохлы тоже начали откидываться гранатами. Это американские гранаты, там отстрел скобы плохо слышно. Летит, хрен пойми, что прилетело. Страшное, на самом деле, оружие – может прилететь, и ты ничего не услышишь. Там граната упала на мешок перед окопом, я падаю на спину, закрываю голову руками, думаю, всё, но обошлось. На бруствере взорвалась. Мы парочку украинских гранат кинули им назад.
В этот момент у нас чуть драка не случилась. Леший отходил, и в окопе они встретились с Гуглом, а у того ДТК на автомате раскалённый, и он ему нечаянно по щеке провел. И они оба встали в полный рост и начали выяснять отношения. Реально орки, блин. И Шмыга такой: «Ребята, не ссорьтесь, щас хохлов надо месить!» – гремлин такой.
Мы ему кричим: «Хохол, ты там жив ещё?!» – «А-а-а!» – «Будешь сдаваться?» – «Слава Украине!» – «Ну, тогда и не надо!» Он ещё аптечку пытался достать, но Конь туда забежал, и просто решето уже сделали. У него мы рацию взяли. И по ней мы слышали, сколько у них там трёхсотых, двухсотых, кто где.
Ребята выдвинулись ещё вперёд, пострелялись с хохлами, пару хедшотов сделали, вышли и ещё одному убегающему хохлу попали в спину. А я отстал, там окоп разбитый, доски всюду, а я крупный, не пролезаю. Ну и Гугл – он просто неуклюжий. Там дальше окопы совсем засыпало, и спрятаться хохлам было тяжело. Но страшное началось, когда хохлы тоже начали откидываться гранатами. Это американские гранаты, там отстрел скобы плохо слышно. Летит, хрен пойми, что прилетело. Страшное, на самом деле, оружие – может прилететь, и ты ничего не услышишь. Там граната упала на мешок перед окопом, я падаю на спину, закрываю голову руками, думаю, всё, но обошлось. На бруствере взорвалась. Мы парочку украинских гранат кинули им назад.
В этот момент у нас чуть драка не случилась. Леший отходил, и в окопе они встретились с Гуглом, а у того ДТК на автомате раскалённый, и он ему нечаянно по щеке провел. И они оба встали в полный рост и начали выяснять отношения. Реально орки, блин. И Шмыга такой: «Ребята, не ссорьтесь, щас хохлов надо месить!» – гремлин такой.
Там всё близко было, и тут мы по трофейной рации слышим: «Орки сами с собой дерутся! Сумасшедшие, что ли? Наверное, зэки!»
Потом мы прекратили стрельбу, ждём, когда гранаты подтащат, и группа закрепа уже заходит за нами – те ребята, кто должен был на этой позиции остаться. И я слышу по рации: «А шо, а хде орки? – Да они свалили, наверное, уже». Мы начали постреливать, чисто чтоб жизнь мёдом не казалась, и там: «А, нэт, нэт, не свалили».
Я зашел в ДЗОТ «на прострел» – а группа закрепа уже зашла за нами. Я там вижу всё поле боя и просто стреляю в разные стороны, чтобы лишний раз хохлы головы не поднимали. Стою и вдруг замечаю, что из нашего-то взвода нет никого, кроме Шмыги. Шмыга пошёл посмотреть по окопам. Реально, говорит, никого нет. Ну, просто мы уже завели группу закрепа, и наш взвод оттянулся обратно – дело сделано. А я стоял на простреле и нифига не слышал, у меня в ушах уже только звон был. Группа закрепа уже набивается в окопы, мы им говорим, идите, мол, туда и туда. Я стою на простреле, палю по хохлам, а Шмыга сидит себе, видеодневник записывает.
Всё это время над нами летал дрон, корректировал, кто где находится, нас прикрывал танк, миномёты работали по отступающим хохлам. Танк уничтожил машину, которая подкрепление пыталась привезти, миномёты отстрелялись по посадке, по которой хохлы пришли, и уработали там группу, которая пришла за их ранеными. На рации был Гугл, он вместе с Одессой наводил танк и артиллерию, ориентировал штаб, что происходит. Вообще, с поддержкой и связью всё отлично было. В итоге потерялись мы только тогда, когда всё дело уже было сделано.
И тут идёт очень вальяжно хохол. С оружием. Он по пояс прикрыт бруствером. Смотрит на меня. А я в мультикаме, без опознавательных знаков. Я его спрашиваю: «А ты хто?» – не «Кто», а «Хто». И он говорит: «Тарас Петренко». Я: «А что ты тут делать собрался?» – и тут позади меня появляется командир группы закрепа, позывной «Придурок». Так он пришёл без каски, но с чёрной кепкой, на которой огромная белая «Z». И, видимо, хохол увидел это и говорит: «Сдаваться». И медленно, как в вестерне, поднимает автомат. Я ему: «Так ты оружие-то убери». И после этого началась стрельба практически в упор. Тарас Петренко скрылся за бруствер. Мы кинули две эфки, но, видимо, он настолько быстро ползает, как таракан, что сумел уползти. Очень удачливый человек. Жаль, что уполз – классные баллистические очки у него были, если б всё получилось, я бы их забрал. Ну, после этого мы своё дело сделали, группа закрепа засела на позиции, а мы со Шмыгой побежали до исходных. И тут по нам начинают стрелять. Меня чуток глушануло – пуля пролетела рядом. А я ошалел и думаю что-то типа: «Тарас, блин, ты что творишь».
Я зашел в ДЗОТ «на прострел» – а группа закрепа уже зашла за нами. Я там вижу всё поле боя и просто стреляю в разные стороны, чтобы лишний раз хохлы головы не поднимали. Стою и вдруг замечаю, что из нашего-то взвода нет никого, кроме Шмыги. Шмыга пошёл посмотреть по окопам. Реально, говорит, никого нет. Ну, просто мы уже завели группу закрепа, и наш взвод оттянулся обратно – дело сделано. А я стоял на простреле и нифига не слышал, у меня в ушах уже только звон был. Группа закрепа уже набивается в окопы, мы им говорим, идите, мол, туда и туда. Я стою на простреле, палю по хохлам, а Шмыга сидит себе, видеодневник записывает.
Всё это время над нами летал дрон, корректировал, кто где находится, нас прикрывал танк, миномёты работали по отступающим хохлам. Танк уничтожил машину, которая подкрепление пыталась привезти, миномёты отстрелялись по посадке, по которой хохлы пришли, и уработали там группу, которая пришла за их ранеными. На рации был Гугл, он вместе с Одессой наводил танк и артиллерию, ориентировал штаб, что происходит. Вообще, с поддержкой и связью всё отлично было. В итоге потерялись мы только тогда, когда всё дело уже было сделано.
И тут идёт очень вальяжно хохол. С оружием. Он по пояс прикрыт бруствером. Смотрит на меня. А я в мультикаме, без опознавательных знаков. Я его спрашиваю: «А ты хто?» – не «Кто», а «Хто». И он говорит: «Тарас Петренко». Я: «А что ты тут делать собрался?» – и тут позади меня появляется командир группы закрепа, позывной «Придурок». Так он пришёл без каски, но с чёрной кепкой, на которой огромная белая «Z». И, видимо, хохол увидел это и говорит: «Сдаваться». И медленно, как в вестерне, поднимает автомат. Я ему: «Так ты оружие-то убери». И после этого началась стрельба практически в упор. Тарас Петренко скрылся за бруствер. Мы кинули две эфки, но, видимо, он настолько быстро ползает, как таракан, что сумел уползти. Очень удачливый человек. Жаль, что уполз – классные баллистические очки у него были, если б всё получилось, я бы их забрал. Ну, после этого мы своё дело сделали, группа закрепа засела на позиции, а мы со Шмыгой побежали до исходных. И тут по нам начинают стрелять. Меня чуток глушануло – пуля пролетела рядом. А я ошалел и думаю что-то типа: «Тарас, блин, ты что творишь».
Мы отходим, но всё только начинается, потому что хохлы-то злые, и они начинают бить по всем позициям по очереди из всего, что есть. Стреляла «Полька» – польский миномёт 62 мм, он малошумный, но мы слышали «выходы», значит, где-то рядом совсем стоял. Стреляла ствольная артиллерия, «Грады», два танка. Вот танки – спасибо нашим Ка-52 – выбили прямо во время этого боя. Их прямо на моих глазах подбили.
Добрались до своих. Я такой: Одесса, дай, я шлем сниму быстренько, потому что жарко пипец, и мне ещё заправиться надо. Ну, я снимаю шлем, броник, заправил всё, обратно одеваюсь, и тут передо мной ударила мина в бруствер, глушануло. Побежали дальше по окопам, потому что видим, над нами дрон висит, и он их арту на нас наводит. Тут проблема в том, что часть, которая перед нами сменялась, забрала с собой единственную дронобойку на позиции. К ним претензий нет, это в принципе их ружьё, они ж не знали, что у тех, кто их сменит, таких нет. А наша взводная дронобойка сломалась к тому моменту. В общем, просто повезло на этот раз, что никого не задело.
В общем, я выхожу из окопа, мы продолжаем отход, там как раз Атлет со своим разошедшимся швом и Волга, ещё один парень, который прикрывал наш фланг – отлично, кстати, прикрывал. И тут мы слышим дрон очень близко и понимаем, что это FPV. Забурились под куст, сидим, ждём. Арта подунялась, и мы слышим, как он жужжит. Подлетел близко, отлетел, и тут мы слышим, как он разгоняется – в нас летит. Оператор, видимо, сомневался, а потом понял, что мы там всё-таки сидим. Мы рванули, Волга спрыгнул в окоп, а я его просто не успел разглядеть.
А передо мной как раз горит трава, горит поваленное дерево, и я через всё это перепрыгнул, как в клипе Буйнова про ВДВ. Впереди вижу окоп, падаю туда, и тут надо мной пролетает дрон. БАБАХ! Но я уже в окопе.
У меня сил уже никаких нет, ещё и оглушило. Я перевернулся и просто уже как черепашка пополз до блиндажа. Там мобилизант, говорит, чего, как, я ему: «Воды!» – он мне даёт пятилитровку, и я литра полтора одним махом выдул.
И тут опять «Град» начинает работать. Я лежу, сжавшись в клубок, и какой-то осколочек залетает в окоп. И он был настолько горячий, что сразу прожёг мне штанину и задницу немножко. А я подумал, что ранен. Ну блин, думаю, чёрт побери, только отстрелялся, гранаты, дроны, всё нормально, а тут какая-то фигня – и в зад! Но мужик этот говорит: да всё нормально там. И я понимаю, что это просто штаны осколком прожгло.
Ну, потом наш отряд организовал мобилизантов для обороны, потому что «Придурок» был контужен тоже. Но без погибших у наших зато обошлось, уже хорошо.
В общем, удачный был день. Мы себе забрали шесть касок, три автомата, бронежилет и хохла. Когда мы обратно к себе добрались, там ещё на дне окопа сидит этот пленный хохол, а я искал свой рюкзак; его по ошибке наши москвичи забрали – Дантес, блин, если ты это читаешь, там наушники денег стоят, верни. И вот, там сидел наш пленный, и я когда через него перебирался, оступился и ненароком на него наступил. И говорю: о, чёрт, извините. Да ничего, говорит, страшного. Ещё там наш сидел раненый с другого поста. Он на нас смотрит, и говорит: «Мужики, вы, конечно, крутые, страшно с вами ездить».
В общем, я выхожу из окопа, мы продолжаем отход, там как раз Атлет со своим разошедшимся швом и Волга, ещё один парень, который прикрывал наш фланг – отлично, кстати, прикрывал. И тут мы слышим дрон очень близко и понимаем, что это FPV. Забурились под куст, сидим, ждём. Арта подунялась, и мы слышим, как он жужжит. Подлетел близко, отлетел, и тут мы слышим, как он разгоняется – в нас летит. Оператор, видимо, сомневался, а потом понял, что мы там всё-таки сидим. Мы рванули, Волга спрыгнул в окоп, а я его просто не успел разглядеть.
А передо мной как раз горит трава, горит поваленное дерево, и я через всё это перепрыгнул, как в клипе Буйнова про ВДВ. Впереди вижу окоп, падаю туда, и тут надо мной пролетает дрон. БАБАХ! Но я уже в окопе.
У меня сил уже никаких нет, ещё и оглушило. Я перевернулся и просто уже как черепашка пополз до блиндажа. Там мобилизант, говорит, чего, как, я ему: «Воды!» – он мне даёт пятилитровку, и я литра полтора одним махом выдул.
И тут опять «Град» начинает работать. Я лежу, сжавшись в клубок, и какой-то осколочек залетает в окоп. И он был настолько горячий, что сразу прожёг мне штанину и задницу немножко. А я подумал, что ранен. Ну блин, думаю, чёрт побери, только отстрелялся, гранаты, дроны, всё нормально, а тут какая-то фигня – и в зад! Но мужик этот говорит: да всё нормально там. И я понимаю, что это просто штаны осколком прожгло.
Ну, потом наш отряд организовал мобилизантов для обороны, потому что «Придурок» был контужен тоже. Но без погибших у наших зато обошлось, уже хорошо.
В общем, удачный был день. Мы себе забрали шесть касок, три автомата, бронежилет и хохла. Когда мы обратно к себе добрались, там ещё на дне окопа сидит этот пленный хохол, а я искал свой рюкзак; его по ошибке наши москвичи забрали – Дантес, блин, если ты это читаешь, там наушники денег стоят, верни. И вот, там сидел наш пленный, и я когда через него перебирался, оступился и ненароком на него наступил. И говорю: о, чёрт, извините. Да ничего, говорит, страшного. Ещё там наш сидел раненый с другого поста. Он на нас смотрит, и говорит: «Мужики, вы, конечно, крутые, страшно с вами ездить».
Ну вот, а уже потом наш взвод захватил «Брэдли». Ребята пошли на позицию, которую штурмовали, и там прихватили брошенный «Брэдли». Там было немножко стрелкотни, и хохлы убежали. Видимо, в момент, когда он ехал на пост, морпехи, которые там рядом стоят, попали в него, и экипаж разбежался.
В общем, как говорит Гугл, «эмоции нереальные, мальчики, записывайтесь в штурмовой взвод».
В общем, как говорит Гугл, «эмоции нереальные, мальчики, записывайтесь в штурмовой взвод».
Записал: Евгений Норин