Два главных факта на данный момент. Мариуполь взят. Мариуполь разрушен. Город, где до войны жило полмиллиона человек – город-призрак. По словам лидера ДНР Дениса Пушилина, 60% жилого фонда можно уже не восстанавливать. С чем сравнить – примерно так пострадала, например, Тверь в Великую Отечественную войну, после жесточайших кровопролитных штурмов.

Штурмовать город было трудно. Это была тяжелая и кровавая битва. Но теперь перед Россией стоит еще более трудная задача.

Отстроить Мариуполь.

Армия существует для защиты чего-то, и война всегда ведется зачем-то. Выигрывать войну бессмысленно, если ты не собираешься затем выигрывать мир. Сейчас у наших войск в тылу остается гигантский город. Это теперь наш город. И от того, как мы справимся с задачей поднять его из руин, зависит все будущее России на Украине.

Мариуполь – это в первую очередь сотни тысяч людей, потерявших всё. Людей, очень похожих на нас, до степени смешения; людей, говорящих с нами на одном языке; людей, одной с нами крови. Многие из них на нас сейчас чертовски злы, будем уж честны. Это простейшая психология: посиди сутки в бомбоубежище – и ты будешь не очень тепло относиться к тем, кто в это время наверху палил из гаубиц и «Градов». Но это люди, за судьбу которых мы сами приняли на себя ответственность. И очень важно, чтобы после осады на память о жутких днях и ночах бомбежек и артобстрелов накладывались новые впечатления – о человеческом отношении, участии, помощи в восстановлении сокрушенного.

Восстанавливать город приходится, конечно, не совсем с нуля, но понятно, что он будет теперь совершенно другим. Экономика определяет все прочее: понятно, что смысла восстанавливать «Азовсталь» в том виде, в каком она существовала, уже нет, да и перспективы комбината имени Ильича откровенно туманные, хотя руководство ДНР утверждает, что его все же планируют поднять из руин.

Однако запуск новых предприятий и по возможности восстановление старых – это теперь первостепенная задача. Города – это не только улицы и дома, это инфраструктура, это промышленность. Это рабочие места. В городе все еще остается более 200 тысяч человек, и еще какая-то часть, вероятнее всего, вернется туда по мере того, как город будут отстраивать. Их проблемы нужно решать как можно быстрее – такое скопление людей на руинах – это и проблема их пропитания, и угроза эпидемий.

Все это предстоит «переподключить» к российской экономике и административной системе. Можно уже не заниматься глупым маскарадом: Донбасс теперь часть России, и нам предстоит обустроить новых сограждан так, чтобы они не вспоминали об Украине с ностальгией. А это множество новых проблем помимо, собственно, восстановления физически разрушенного: нужно оформить рублевую зону, переучить местных юристов на новые правила, бюрократию – на российские стандарты. Городские службы, полиция, медицина, банки…

Мариуполь для нас сейчас – это самый что ни на есть жесткий экзамен. Для государства – на умение решить сложную проблему и восстановить разгромленный войной большой город. Для экономики – включить целый новый комплекс предприятий, и старых, и восстановленных.

Ну, а для общества – на готовность принять сотни тысяч новых сограждан. Мариуполь – это наши камни, это наша история, это поле нашей крупнейшей битвы за всю современную историю.

Но в первую очередь – это наши люди.